Что ответить тебе-не знаю,

Но ловлю твой вопрос немой.

Небо легкое над Назранью,

Память тяжкая над тобой.

Ты и рад бы повеселее

Посмотреть. Но, рванувшись вспять,

Вихри черные выселенья

Настигают тебя опять.

До чего ж беспросветны дали!

Крики, стоны. Нельзя назад!

И понятно, фашисты б гнали,

А ведь гонит-то свой солдат.

У конвоя проста работа,

У насилия свой закон.

Семилетним врагом народа

Загоняют тебя в вагон.

Загоняют, как в пятый угол,

И уже паровоз пыхтит.

И сгорающий в топке уголь

Черной сажей в глаза летит.

Конвоир посуровел, дескать,

Зря не пишут приказов, брат...

Ничего не успевший сделать,

Ты во всем уже виноват.

И хоть жалуйся, хоть кричи ты,

Не уймешь паровозный пых.

Никакой у тебя защиты

И заступников никаких.

По щекам твоим слезы - градом,

Это плачешь ты в мире злом

Над погибшим под Курском братом

И под самой Москвой отцом.

Ты последний мужчина рода,

Ты не знаешь как фронт и тыл

Уверяют, что вождь народов

По-отечески поступил.

И колеса не сбавят хода,

Хоть глядит машинист вперед

С тайной мыслью: врагом народа

Объявляется сам народ...

Этот узел затянут крепко.

Кто-то брал вас, и кто-то вез,

И стоит на распутьях века

Твой, от горя немой, вопрос.