Массовые протесты жителей Ингушетии против соглашения о границе с Чечней и обращение к шариатскому суду продемонстрировали значимость религиозного фактора в регионе, констатировали участники

семинара, посвященного истории и современному состоянию ислама.

Доклад об истории ислама в Ингушетии вызвал интерес ученых

Доклад "Ислам в Ингушетии: история и современность", зачитанный 13 февраля в Институте Востоковедения РАН, заслушали около 25 представителей академической науки, профессионально занимающихся Кавказом, исламом, этнографией и антропологией. Это первый с начала года семинар, организованный Центром проблем Кавказа и региональной безопасности МГИМО в партнерстве с Центром изучения Кавказа Института востоковедения РАН, а с 2015 года он уже 42-й, отметили в оргкомитете семинара.

Автор доклада, старший научный сотрудник отдела этнографии Кавказа музея антропологии и этнографии им. Петра Великого Макка Албогачиева, познакомила аудиторию с этнографическими аспектами местных религиозных практик.

Доклад основан на материалах одноименной монографии Албонгачиевой, сообщил корреспонденту "Кавказского узла" член оргкомитета семинара, старший научный сотрудник Центра изучения Кавказа МГИМО Вадим Муханов. "Рассказывалось о становлении ислама в Ингушетии, о нахшибандийском, кадерийском братствах, версиях ислама, упоминалось о наличии обычного права. Большая часть была об истории. И часть доклада была о современной ситуации, о современном положении", - рассказал Муханов.

Ислам в Ингушетии распространялся вне существующих сегодня спорных границ между регионами, поэтому докладчик не мог не затрагивать сюжеты, касающиеся и Чечни, отметил корреспонденту "Кавказского узла" после доклада один из организаторов мероприятия, заведующий сектором Кавказа в Институте востоковедения РАН Владимир Бобровников. "Границы [между регионами] проведены позже. Суфийские шейхи не знали этих границ. Тот же Дени Арсанов почитается и в Ингушетии, но большинство его последователей - в Чечне", - сказал он.

В докладе также поднималась тема реисламизации в постсоветское время. "Реисламизация была связана со строительством мечетей, восстановлением зияратов (мест погребения суфийских святых. — Прим. "Кавказского узла"), их внешний вид и практики паломничества немного изменились", - рассказал Бобровников.

Темы политического ислама в регионе докладчик не касалась, поскольку говорила о религии с позиции этнографа, добавил историк. "Цель доклада - не столько рассказать о чем-то новом, а и познакомить с исламом в Ингушетии, этнографическими аспектами местных религиозных практик. Как это проходит, кто в этом участвует, есть ли региональные особенности. Тему конфликтов не затрагивала - она сложная, однозначно на эти вопросы ответить невозможно, у каждого своя правда. На компромисс ни те, ни другие не идут. Эту тему я решила обойти", - пояснила корреспонденту "Кавказского узла" сама Макка Албогачиева.

Подписание 26 сентября 2018 года Рамзаном Кадыровым и Юнус-Беком Евкуровым Соглашения о закреплении границы между Чечней и Ингушетией привело к массовым двухнедельным акциям протеста в Магасе. "Кавказский узел" ведет регулярно обновляемую хронику "Протесты в Ингушетии: хроника передела границы с Чечней". 18 января ингушские активисты передали в Кремль подписи более 51 тысячи жителей республики под требованием отменить соглашение о границе с Чечней.

Ученые указали на возросшее влияние религиозных лидеров в Ингушетии

Роль мусульманских лидеров в регионе всегда оказывала влияние на общественно-политическую ситуацию, это учитывалось всеми руководителями региона, рассказала Албогачиева. "За это время сформировался муфтият Ингушетии, и в этом играли непосредственную роль все президенты Ингушетии. Это нельзя сбрасывать со счетов, но такого противостояния, как сейчас, не было никогда. Люди перестали слышать друг друга, причина противостояния в этом. Если ингушское общество поддерживает духовенство, то оно и есть ингушский народ, все остальные — это люди, которых назначают сверху. Потому роль духовных лидеров очень велика и занимает самое ключевое место в жизни ингушского народа и в решении конфликтов", - сказала исследовательница.

Религиозный фактор в протестах присутствовал, а авторитет религиозных лидеров после него возрос, согласен старший научный сотрудник Центра проблем Кавказа и региональной безопасности МГИМО Ахмет Ярлыкапов. "Религиозный фактор [в протестах] есть, если проследить за главой ДУМ (Духовного управления мусульман. - Прим. "Кавказского узла"). Кто-то ожидал, что он будет в нейтралитете, у него были хорошие отношения Кадыровым, но он занял очень четкие позиции против соглашения. И это, конечно же, повлияло на его популярность. Но и, конечно же, религиозный исламский фактор присутствовал", - отметил эксперт корреспонденту "Кавказского узла".

Уровень доверия к общественным и религиозным деятелям был высок в регионе и до протестной активности конца 2018 года, связанной с территориальными разногласиями с Чечней, считает Вадим Муханов. "И до этих событий ингуши подчеркивали, что больше доверяют определенным лидерам, чем республиканским властям. Эта тенденция сохранилась, и последние события это подтверждают", - сказал он.

Как отметил и докладчик, истоки нынешнего территориального конфликта - в послевоенном переделе границ. Границы между республиками СКФО, определенные после реабилитации депортированных в 1957 году, были проведены "провокативно, с возможностью вызывать конфликты в случае ухода советской власти", считает Муханов.

К активизации исследований современного ислама в Ингушетии эти протесты не привели, полагает он. "Есть определенный набор топовых экспертов. Я не могу сказать, что эта тема стала для них "новым дыханием". Это тема их профессиональных интересов. Она актуальна в общественно-политическом плане, многие из экспертов проводят полевые исследования, проводят интервью", - сказал Муханов. По его словам, госструктуры также не обращались к ученым за анализом ситуации. "От госорганов такой интерес бывает, он был связан с ситуацией в Чеченской Республике, но вот всплеска интереса к Ингушетии и экспертному сопровождению - его нет в последнее время, никакого резкого интереса и внимания", - заметил ученый.

Ученые оценили новизну обращения к шариату в конфликте о границе

Вопрос о границе между Чечней и Ингушетией нужно было решать в правовом поле, а не по шариату, полагает Макка Албогачиева. "Но решили хотя бы так. Раз с обеих сторон мусульмане, прибегли к шариатскому суду", - сказала Албогачиева.

Совет тейпов Ингушетии 13 декабря вызвал депутатов парламента республики на шариатский суд, чтобы установить, как проголосовал каждый из парламентариев по вопросу соглашения о чечено-ингушской административной границе, подписанного главами двух республик. Суд планировал определить, было ли голосование сфальсифицировано, но на заседание 15 декабря пришли 10 из 30 депутатов республиканского парламента. Не явилась на суд и часть алимов.

Столь крупные вопросы в этом регионе в последнее время по Шариату не решались, отметили Ахмет Ярлыкапов и Вадим Муханов. "Непубличные вопросы решались. В силу того, что Кавказ - это поле полиюридизма, какие-то вещи комфортно решать по российским законам, а если там происходит проблема с нахождением компромиссов, то люди обращаются к шариату и адату", - заметил Муханов.

Государственные вопросы решались с помощью шариата в период чеченской Ичкерии, отметил Ахмет Ярлыкапов. "Там такие попытки были, но это можно воспринимать как особый случай, хотя это тоже часть северокавказской истории. В общественном дискурсе это активно обсуждается, и в любом случае это есть. В историях с равнинными землями в Дагестане это очень четко проговаривается, что земли в Бабаюртовском районе, в районе Махачкалы, Куртумкалинский район — это кумыкские земли по шариату. И проговаривается, что поселения, возникшие на кутанах, незаконные, и по шариату необходимо договариваться с теми, кому земля принадлежит. И кумыкские активисты это четко проговаривают, что они не выгоняют, но что эти земли по шариатскому пониманию кумыкские, и вам нужно с кумыкскими джамаатами, имеющими право на них, договариваться - этот дискурс есть в общественном сознании. Например, конфликты, которые были на равнинных территориях, иногда разрешались через шариатские процедуры", - рассказал Ярлыкапов.

Уроки ислама в школах помогли борьбе с терроризмом, считает докладчица

Широкое преподавание основ ислама в школах существенно снизило радикализацию ингушской молодежи, полагает Макка Албогачиева. "Роль ислама в этом вопросе велика, и важно отметить здесь то, что еще в период управления Аушевым был введен предмет "Основы религии". Мы прекрасно понимаем, что общество, выросшее в СССР, в большинстве своем вообще не знало никаких обрядов. Чтобы противостоять новому веянию, нужно было, чтобы подрастающее поколение знало, из чего состоит ислам, его основы. Введение этого предмета в школах существенно снизило радикализацию общества, и в этом огромная роль была и Аушева и Зязикова. И по сей день в регионе преподаются эти предметы. Не только силовые методы, которые использовались на всем Северном Кавказе, послужили стабилизации обстановки. У нас в регионе стабилизации послужило именно преподавание основ религии, открытие своих исламских институтов", - заключила Албогачиева.