защитник алматинского "Кайрата" 70–80-х, один из самых жёстких и неуступчивых игроков той команды.
К СПОРТУ ТЯНУЛО С ДЕТСТВА

— Родился я и вырос в Алма-Ате в районе первого железнодорожного вокзала, – начал беседу Юсуп ШАДИЕВ. – В нашей семье было пятеро детей. Мне как старшему приходилось отвечать за двух братьев и двух сестёр. Дом у нас был собственный, так что и по хозяйству работы хватало – один огород чего стоил, а ещё нужно было и уголь заготавливать, и печку топить. Жили мы скромно: мама работала техничкой, а отец – шофёром, но воспитанное в семье уважение к старшим я передал и собственным детям.
В юности я был крепким парнем – на турнике подтягивался 25 раз, а озеро в районе аэропорта мог переплыть туда и обратно несколько раз без остановки. Неудивительно, что меня всё время тянуло к спорту. Летом во дворе гонял мяч, зимой – шайбу, тренировался в хоккейной школе "Автомобилист" (там сейчас гостиница "Астана"). Выступал за команду аэропорта на первенстве города по хоккею с мячом, играл за неё же в футбол. Защищал честь своей школы на соревнованиях по конькам, лыжам и баскетболу, причём при среднем росте мог допрыгнуть до кольца и повиснуть на нём. Однажды вот так попижонив, зацепился за неровность дужки и порвал сухожилие на пальце…
И всё же на первом месте тогда для меня был хоккей с шайбой. Будучи по амплуа защитником, занимался ещё и боксом, чтобы не теряться в силовых единоборствах. Однажды на юношеских соревнованиях довелось сыграть против торпедовца из Усть-Каменогорска Бориса Александрова. Он тогда уже выделялся на площадке – техника и скорость у парня были фантастические. Неудивительно, что Александров в 1976 году стал олимпийским чемпионом.
ПУТЁВКА В ФУТБОЛ
— Футболом тогда же заболели, Юсуп Алаудинович?
— Футболом, по-моему, тогда увлекались все пацаны. Моим кумиром был легендарный Эдуард Стрельцов. За его игрой следил как заворожённый. Из защитников, на мой взгляд, лучшим был Муртаз Хурцилава. В детстве я болел за техничные команды – московское "Торпедо" и тбилисское "Динамо". В футбольной школе аэропорта меня тренировал Умербек Бекпосынов – душевный человек и прекрасный педагог. Когда я учился в девятом классе, Владимир Котляров пригласил меня в сборную республики по футболу. Тогда, в 1970 году, в Алма-Ате распустили хоккейную команду "Автомобилист", и мне предложили переехать в Усть-Каменогорск, но отец категорически запретил и думать об этом. Так я оказался в футболе. Владимир Алексеевич Котляров был отличным тренером, да и команда 1954–1955 годов рождения у нас подобралась неплохая: вместе со мной играли Виктор Булахов, Александр Лазарев, Владимир Фомичёв. На всю жизнь запомнил наше выступление на Спартакиаде школьников СССР. Затем мы попали в дубль "Кайрата", где конкуренция была высочайшей! На первый сбор приезжало более пятидесяти человек, многие имели уже опыт выступления в клубах второй лиги чемпионата СССР.
— Дебютный матч в основном составе "Кайрата" помните?
— Конечно, разве такое забудешь! В 1973 году в домашнем матче с львовскими "Карпатами" вышел на замену вместо Сеильды Байшакова, потянувшего мышцу. Мы проигрывали 0:1, но вырвали победу со счётом 2:1. В нападении у львовского клуба, между прочим, играл форвард сборной СССР Эдуард Козинкевич. Конечно, мне повезло, что главный тренер "Кайрата" Артём Григорьевич Фальян и его помощник Борис Львович Каретников хорошо относились к молодым футболистам. Да и капитан команды Сергей Рожков в перерыве, когда встал вопрос, кто выйдет на замену Байшакову, показал на меня: "Этот парень готов!" Позже я выходил на замену вместо Валерия Круглыхина, Владимира Асылбаева и Владимира Кислякова. В 1974 году я уже сыграл более двадцати матчей в основе.
РЕАКЦИЯ И ИНТУИЦИЯ
— Те чемпионаты СССР запомнились сериями послематчевых пенальти. Вы пробивали 11-метровые?
— Ни разу. Пенальти – это состязание в крепости нервов, в котором с моей эмоциональностью делать нечего! К слову, тогда Куралбек Ордабаев прославился на весь Советский Союз, отразив немало 11-метровых. Моё мнение: если бьющий пенальти при средней силе удара точно попадает в угол, то у вратаря шансов нет. Конечно, у Ордабаева была хорошая реакция, но больше всё же интуиция – чаще Куралбек угадывал направление удара.
— Оборону алматинского клуба тогда называли "кайратовский бетон". А каково было вытеснять из основного состава сильных защитников?
— Рецепт простой – пахать на тренировках и полностью отдаваться игре. Игроки высочайшего уровня Николай Осянин и Александр Жуйков поддерживали молодых и никогда не унижали человеческого достоинства. К замечаниям и советам футболистов старшего возраста мы внимательно прислушивались, перенимая их богатейший игровой и жизненный опыт.
БЛОХИН, ГУЦАЕВ, ХАДЗИПАНАГИС…
— Нападающие команд-соперниц доставляли обороне "Кайрата" немало проблем?
— Да, ярких форвардов в чемпионате Союза было немало. Назову, к примеру, техничных и скоростных Олега Блохина и Владимира Гуцаева, Валерия Газзаева и Рамаза Шенгелия. В донецком "Шахтёре" был очень своеобразный форвард Виктор Грачёв, в ташкентском "Пахтакоре" – Владимир Фёдоров и Василис Хадзипанагис. Но в основном мы с ними как-то справлялись. В Алма-Ате каждая команда считала успехом добыть ничью.
— Нападающие соперников побаивались жёсткого и неуступчивого защитника Шадиева. Вас даже прозвали "злым чеченом"…
— Никогда не любил проигрывать. Некоторых форвардов убивал морально ещё до начала матча – пристально смотрел в глаза, и они сникали. На самом деле красных карточек за грубость у меня не было, да и жёлтые я получал редко. Удаления и предупреждения случались за недисциплинированное поведение – за разговоры с судьями. Ну не мог я терпеть несправедливость! Помню, вели в Ташкенте 2:0. Мяч ушёл в аут, я побежал, чтобы ввести его в игру, а наш капитан Байшаков крикнул, чтобы я отдал мяч Александру Гостенину. Я так и сделал и… увидел перед собой красную карточку за задержку времени. Жёлтая в такой ситуации – ещё куда ни шло, но удалять?! Я высказал тому арбитру в глаза всё, что о нём думал. Потом тот судья назначил ещё пенальти в наши ворота, но победу мы всё же добыли – 2:1.
ИЗ "КАЙРАТА" В "ТЕРЕК"
— В своё время вы уходили из "Кайрата". Почему?
— В 1985 году мы проиграли на сборе ярославскому "Шиннику" – 0:1. После матча главный тренер Леонид Остроушко в грубой форме обрушился на меня с обвинениями. Признаюсь, мата я не терпел. Дошло бы до стычки, если бы Курбан Бердыев меня не остановил. По возвращении в Алма-Ату Остроушко поставил перед председателем Спорткомитета республики Аманчой Акпаевым вопрос ребром: "Шадиев разлагает коллектив, требую убрать его из команды". Аманча Сейсенович ко мне очень тепло относился, он вообще многое для футболистов делал: пробивал квартиры и машины, телефоны и места в детских садах, но перед ультиматумом Остроушко устоять не смог. Я отправился в грозненский "Терек", который играл в первой лиге. Провёл там два сезона, причём в качестве играющего тренера.
— В Грозном, наверное, хорошо платили?
— Нормально (улыбается), квартиру и машину сразу дали. Но и в "Кайрате мы получали хорошо. Премиальные за некоторые победы достигали 500 рублей, а за выигрыш у принципиального соперника "Пахтакора" даже тысячу давали! Это когда средняя зарплата в СССР составляла 120 рублей в месяц. Само собой, мы выкладывались в играх целиком и полностью, буквально бились на поле! На синяки и ссадины внимания не обращали, да и небольшие травмы не были причиной для пропуска игры. Обезболивающий укол – и вперёд, в бой!
— Серьёзные травмы были?
— В 80-м во время тренировки на базе поскользнулся на мокрой траве и подвернул голеностоп. Больно было, но терпел – думал, что ничего страшного. На выезде с московским "Динамо" отыграл весь матч на уколах, а потом рентген выявил, что была трещина, которую я усугубил переломом.
ТАЛАНТОВ У НАС МНОГО!
— Что было после "Терека"?
— Играл в Талдыкоргане во второй лиге в 1988 году, но не смог терпеть судейского беспредела. Команды убивали без зазрения совести! Потом выступал на первенстве города в команде "Женис", которую создал Шарип Омаров. В 91-м снова позвали в "Терек", но с деньгами тогда в клубе было совсем плохо. Зарплату не получали подолгу, некоторые футболисты из своих сбережений кормили товарищей по команде. Тогда в Грозном работал и Воит Талгаев, но главным тренером в частном клубе "Эрзу", где всё было по-другому. Потом развалился Союз, обстановка в Чечне стала сложной, и перед самой войной я вернулся домой. Я всегда скучал по семье, детям. Их у меня трое: старший сын Алихан, дочь Малика и младший Гирехан. Старший играл в футбол, выступал в петропавловском "Есиле" у Евгения Яровенко, но получил тяжёлую травму – разрыв крестообразных связок. Не каждый после такого может вернуться на поле, я сильно переживал, но Алихан очень хочет играть. Младший Гирехан – тоже футболист, радует меня, в 15 лет вымахал ростом уже выше отца. Я строго отношусь к нему, но задатки у парня хорошие.
— Сейчас вы работаете тренером-селекционером в Федерации Футбола Казахстана. Каковы ваши обязанности?
— Просматриваю таланты на соревнованиях всех уровней. Езжу на юношеские турниры, посещаю матчи первой лиги и дублёров. Талантов у нас в республике много, с ними просто нужно работать. Все знают, что я человек откровенный и ранее часто критиковал деятельность федерации. Теперь сам вижу, какую большую работу проводит руководство нашего футбола! Посмотрите, сколько турниров организовано, сколько выездов у ребят за границу. А ведь это стоит немалых денег. А взять отношение к ветеранам. Недавнее учреждение пожизненных стипендий ФФК – в высшей степени благородное дело. Видя подобное отношение, и самому хочется быть как можно более полезным для нашего общего дела. У меня в своё время не сложилось с тренерской карьерой, но теперь на своём участке работы прилагаю максимум усилий на благо казахстанского футбола!
Андрей ЛИЦОВ ("Футбольные вести", №66/19.08.2011)