Руководство МВД, обеспокоенное участием некоторых российских граждан в террористических группировках за рубежом, предложило свои методы противодействия этому явлению. О них рассказал в четверг в Совете Федерации замначальника главного управления по противодействию экстремизму МВД

Владимир Макаров.

В ведомстве считают, что долгое пребывание россиян в ряде стран Ближнего Востока и Юго-Восточной Азии не может не вызывать подозрений, поэтому резонно требовать от них объяснений, куда и зачем они собираются. В МВД предлагают законодательно утвердить список неспокойных стран, для посещения которых граждане должны будут представлять обоснование.

Другая инициатива касается граждан, осужденных за экстремизм, — им вообще хотят запретить выезжать за рубеж.

Замглавы комитета Совета Федерации по обороне и безопасности Франц Клинцевич заявил «Известиям», что в целом находит идею здравой и ее нужно обсудить.

Глава социального комитета Совета Федерации Валерий Рязанский заявил «РИА Новости», что выступает за индивидуальный подход: уезжающего читать лекции профессора математики проверять не надо, а к тому, кто занимается «другими вещами, должен быть и другой подход». Определять, к кому какой подход применять, по его мнению, призваны компетентные органы.

В декабре прошлого года в МИД приводили данные о том, что в рядах запрещенной в России группировки ИГИЛ воюют около 2 тыс. российских граждан. Некоторые из них, вернувшись, попали под уголовное преследование, однако следы скольких бывших боевиков затерялись в России после их возвращения.

Между тем директор Московского бюро по правам человека, член Совета по правам человека при президенте Александр Брод заявил «Известиям», что правоохранительным органам и спецслужбам следует лучше выполнять свою работу, а не ограничивать права граждан. Предложение о запрете осужденным выезжать за рубеж он находит противоречащим Конституции, и, как бы плохо он ни относился к экстремистам, это не повод для ее нарушения.

— Мы преодолели железный занавес. У нас нет выездных виз, не требуется сдавать экзамены на политическую зрелость, как это было в советское время, не нужно ходить в различные комиссии согласовывать свой выезд. Я считаю, это чрезмерная бдительность, абсолютно не имеющая правовых оснований. В каждой стране есть радикальные силы. А перестраховываться перед выездом людей абсурд. Главное, чтобы человек соблюдал российское законодательство. Для этого у нас есть правоохранительные органы — чтобы вести профилактическую работу, предупреждать возможные проявления экстремизма, — заявил Брод.

Что касается осужденных за экстремизм, добавил он, то отбытое по этой статье наказание не означает, что на человеке стоит клеймо и ему запрещен выезд в другие страны.

— С экстремизмом нужно работать более вдумчиво и не скатываться к абсурду, — заключил правозащитник.

Бывший судья Мосгорсуда, член СПЧ, заслуженный юрист России Сергей Пашин также считает, что в законодательстве нет норм, которые бы позволяли ввести подобные ограничения.
— Это возврат к сталинской практике, и в этом смысле Высоцкий-то прав: «Вы, как вас там по именам, вернулись к старым временам», — сказал он «Известиям». — Требовать от гражданина, который совершает частные поездки, объяснений, нет никаких оснований. Если у нас со страной отношения на уровне посольств, мы не пребываем с ней в состоянии войны, то никаких объяснений требовать нельзя. Это частное дело гражданина. Тем более что по Конституции он может свободно покидать страну и свободно туда возвращаться. Свободно, а не объясняя каждый свой шаг.

Но при определенных условиях, по мнению Пашина, ограничения на выезд из страны осужденным за экстремизм накладываться могут. Во-первых, для этого нужно принять соответствующий закон, а во-вторых, суд должен в рамках этого закона принять соответствующее решение. Есть и еще одно условие: такая мера может быть лишь временной.

— То есть это элемент судимости или дополнительное наказание. На всю жизнь ставить клеймо невозможно, потому что на то и наказание, чтобы было искупление. Нет такого проступка, который влек бы пожизненную стигматизацию человека. Он отбыл наказание, рассчитался с обществом, и всё хорошо, — отметил Пашин.

Известия