«Это же молодые парни, они ничего не видели, кроме школы. Им говорят: ты купишь телефон за 500 долларов. Их соблазняют этими мелочами, а потом они каются, а выйти нельзя», – рассказал в интервью газете ВЗГЛЯД главный специалист по идеологии Совета безопасности Ингушетии про тех, кого им с помощью агитации и пропаганды удалось вернуть к мирной жизни. В четверг в Ингушетии заявили, что в республике усилены меры по пресечению распространения ваххабизма среди населения. «Считаю, это поучительно для некоторых соседних республик» «В республике образована межведомственная рабочая группа по противодействию идеологии терроризма и экстремизма, созданы рабочие органы по проверке антитеррористической защищенности объектов», – сообщил заместитель секретаря республиканского Совета безопасности Руслан Гелисханов на расширенном совещании правительства Ингушетии, передает «Интерфакс». По его словам, рабочая группа проводит встречи профилактического характера с родственниками лиц, ушедших из дома и, возможно, примкнувших к членам незаконных вооруженных формирований. Гелисханов отметил, что профилактической работой охвачены более 150 человек, которые находятся в группе риска.Рассказать о деятельности рабочей группы более подробно газета ВЗГЛЯД попросила одного из ее членов, главного специалиста Совета безопасности республики по идеологии Халита Калоева. ВЗГЛЯД: Халит Османович, расскажите, пожалуйста, об основных направлениях работы вашей рабочей группы. Халит Калоев: Мы создали около 10 видеороликов по 40 секунд каждый, где рассказывается о статьях 222, 208, 205 и 228 УК РФ (незаконный оборот оружия, организация незаконного вооруженного формирования, убийство, незаконный оборот наркотиков соответственно – прим. ВЗГЛЯД). Эти ролики регулярно выходят в эфир. Есть даже ролики, связанные с правилами дорожного движения: например, по затонированным стеклам. «Затонированные стекла – нечистая совесть» – с вот таким девизом. У нас также создана комиссия по адаптации для лиц, желающих встать на правильный путь и прекратить террористическую деятельность. В течение последних двух с половиной – трех лет благодаря этой агитации многие встали на правильный путь, поняли, что заблуждались, совершали необдуманные действия. ВЗГЛЯД: Сколько людей, таким образом, вышли из леса? Х. К.: За три года – около 40 человек. ВЗГЛЯД: Насколько серьезной вы находите эту цифру в масштабах вашей республики? Х. К.: Это очень хорошо. Многие из них сегодня занимаются строительством. У нас идет строительство жилья, они там работают: кто каменщик, кто столяр, кто плотник, кто бетонщик. Они нормально адаптировались. Кто-то женился после этого на любимой девушке: он в лес ушел, она страдала. Считаю, это поучительно для некоторых соседних республик (последнее время в публичную плоскость вышла полемика между руководителями Ингушетии и Чечни о способах борьбы с экстремизмом – ВЗГЛЯД). ВЗГЛЯД: А как, по вашему мнению, обстоят с этим дела в соседних республиках? Если сравнить с вашим опытом? Х. К.: По-моему, на данный момент у нас лучше, чем у кого-либо, если взять в целом по России. Конечно, в соседних республиках тоже работа проводится. Если бы не проводилась, может быть, у них было бы еще хуже. Но у нас она не ослабляется ни днем, ни ночью. ВЗГЛЯД: Что еще, кроме социальной рекламы на ТВ, вы делаете? Х. К.: Вызываем родителей. Мать выступает по телевидению, плачет, слезами горькими обливается, говорит: «Ради Аллаха, возвращайся. Ничего тебе не сделают, если на тебе нет крови и ничего такого преступного, ну дадут тебе условный срок. А юридическую помощь правительство, глава республики оказывает. И в трудоустройстве и так далее». Выпустили бесплатные буклеты «Самоуничтожение – вечный ад» и отдали более тысячи штук молодым ребятам. Мы ежедневно делаем обзор, сводки, которые передаются МВД, о происшествиях и преступлениях и печатаем их с комментариями в республиканских и районных газетах. В последнее время у нас проводятся сходы граждан сельских поселений. Объясняем всем, что так называемые «лесные братья», если придут добровольно, если на них нет сильно крови, могут прийти к мирной жизни. К нам ежедневно поступают письменные обращения: сын ушел. А оказывается, он ехал из Калининграда, должен был приехать в Назрань, но по пути передумал и поехал в Магадан. А его объявили в розыск. Потом через несколько дней он звонит домой, говорит: я в Магадане. Мы рассматриваем обращения о фактах нарушения правил и свобод граждан при осуществлении мероприятий по противодействию терроризму и экстремизму. Создаем человеку все условия, чтобы он занимался только правильным и нужным трудом для народа ВЗГЛЯД: Сами бывшие боевики делились с вами своими впечатлениями? Х. К.: Конечно. Буквально две недели тому назад один пришел, рассказывал. Это, говорит, ужас: они обещают, что деньги будут, машина хорошая, телефон. Это же ребята 93-го, 94-го года рождения. Молодые парни, они ничего не видели, кроме школы. Им говорят: ты купишь телефон за 500 долларов. Их соблазняют этими мелочами, а потом они каются, а выйти нельзя. Он говорит: «Я домой пойду, хватит, здесь делать мне нечего». Ему говорят: «А мы тебя тогда не оставим в покое, твоих родителей». И все-таки некоторые вырываются за счет этой нашей агитации. ВЗГЛЯД: И вернувшись, судя по их словам, они чувствуют себя в безопасности? Х. К.: Разумеется, под крылом нашим. ВЗГЛЯД: Как люди относятся к вашей работе? Есть ли те, кому она не очень по душе? Х. К.: Конечно. Если бы все деревья в лесу росли одинаковые, то лес был бы неинтересен. И в собственном селе такие находятся. И кому-то не нравится, скажем, политика Евкурова. Но они тоже успокаиваются: в данный момент почти 90% народа за Евкурова.