Дорога заговора и крови.Посвящается 100-летию выселения вейнахов в Турцию. 1965 г. Аграрный кризис в крае. «Но говоря о различных методах борьбы колониального режима самодержавия,и применяемых в отношении покоряемого населения Чечни и Ингушетии,приходится осветить главнейший вопрос-об экономическом положении горцев.

Необходимость выселения с Кавказа вейнахских народов тесно сопряжена с обострившимся, после «замирения» края, земельным кризисом в Терской области. Поэтому стержневым вопросом дальнейшей мирной политики колониального режима царизма на Северном Кавказе стал аграрный. Он проходил яркой полосой через всю многострадальную историю завоевания, вплоть до боевых дней Великой Октябрьской социалистической революции.

Голодный вопль загнанной в скалы, вымиравшей от хронического недоедания и болезней горской бедноты был стимулом борьбы за независимость против захватчиков на всех этапах их истории. Приводим характерные строки горского поэта, доктора Элкана Шанаева, в которых он образно выразил земельный голод ингушей:

На родине своей давнишней
Живу я, как пришелец чужой,
Чурек, да соль мне служат пищей,
Ни в чем отрады никакой!
Скажите, что в горах имею,
За исключением голых скал?

С первых шагов освоения нового края царизм щедрою рукой наделял горской завоеванной землей своих верных приспешников - казачьи станицы да их верхи. Завоеватели, вполне уверенно, считали Кавказ своей провинцией, а его истинных сынов (аборигенов - горцев) «разбойниками» на той цинично-простой основе, что каждая пядь земли, на которую только раз ступил сапог царского солдата, является их исконной государственной собственностью.

Потому с горцев сразу же стали брать в государственную казну арендный налог. Так, например, в 60-х гг. прошлого столетия с Ингушетии (Назрановского округа) требовалась плата: «Назрановский народ за право пользования землею, принадлежащей правительству (?!) и для покрытия содержания управления администрации края, обязан вносить в казну ежегодно по три рубля серебром с каждого двора, не исключая неимущих вдов и сирот...».

Не говоря о всей бедноте, даже сиротам и вдовам не могло быть льгот!

В то же самое время средний, душевой надел на каждого царского казака составлял 24,3 десятины земли без всякого налога! Следовательно, на каждую казачью семью (в среднем из пяти человек) приходилось до 120 десятин удобной земли, тогда как у чеченцев и ингушей только на каждый дом (семью) давалось до 4-5 десятин земли, в том числе и неудобной (!). Благодаря такому грабительскому распределению в области, в то время как пришлый элемент располагал кулацкими излишками, горцы вынуждены были нуждаться в земле и идти в кабальную зависимость к казачеству; причем не только отдельные лица, но и целые аулы. Как, например, ингушские аулы Галашки, Гадаборшево, Длинная Долина, Аршты, Датых и др.

Процент малоземельных в плоскостной Чечне составлял 77 %, а в Ингушетии - 89 %.

Таким образом, вейнахское крестьянство с первых же лет завоевания царизмом ставилось в полную зависимость от казачества, русских помещиков из военной знати и своего родового старшинства (царских ставленников).

Начальник Главного Штаба Кавказской армии генерал Дмитрий Алексеевич Милютин (будущий военный министр при Александре II) впервые выдвинул идею выселения горцев совсем с Кавказа на Дон.

«...Огромные массы горцев были выселены с Кавказа в Турцию. Собственно говоря, участь горцев была решена еще за несколько лет до прекращения ими сопротивления. Выселение их с Кавказа казалось наиболее радикальным решением вопроса...».

Следующий начальник Главного Штаба Кавказской армии генерал Карцов также в 1864 г. представил секретный меморандум о переселении чеченцев. И, наконец, все они пришли к заключению о необходимости переселения горцев из Терской области.

«Интересы колонизации Кавказа были на первом месте. Вот почему переселение горцев на плоскость или в Турцию рассматривалось как наиболее действенная мера, могущая обеспечить окончательный успех овладению Кавказом...». «Одновременно проходило энергичное освобождение земельных участков для расширения Терского казачества и прежде всего за счет чеченской земли...».

Потому для обеспечения Терского казачества землей требовались конфискованные чеченские земли, которые добывались за счет выселяемых орштхойцев.

Из-за создавшегося тогда аграрного кризиса экономика Чечни и Ингушетии испытала большие потрясения. Разрядить напряженность безболезненно не было никакой возможности; царская администрация на Кавказе, очутившаяся перед опасностью очередного взрыва народного возмущения, стала изыскивать возможность открыть какой-то «клапан», способный предотвратить народное негодование.

Но прежде чем продолжить описание общей картины, которая царила на Кавказе в предреволюционный период, накануне Великого Октября, не безынтересно изложить мнение Г. К. Орджоникидзе по аграрно-правовому положению горцев:

«На Северном Кавказе мы имели дело с в высшей степени сложной политической ситуацией. Здесь имелось, с одной стороны, многоземельное, зажиточное, в прошлом пользовавшееся всеми правами казачество, если можно так выразиться, «народ-помещик». С другой стороны, иногороднее население и горцы, безземельные и бесправные в прошлом. Все неказачье население Северного Кавказа в прошлом находилось в полном политическом подчинении у казачьего, и это несмотря на то, что казачество составляло не более одной пятой всего населения Северного Кавказа...

«Казачество обладает самыми лучшими землями на душу -от 9 до 11 десятин (это к 1918 г. - М. Б.), тогда как иногороднее население принуждено арендовать землю у казаков, а горцы даже целыми аулами живут на арендованных у казаков землях, как например, большой ингушский аул Галашки...».

Все эти аулы были заняты казаками в 60-е гг. прошлого (XIX в.) столетия. И дальше есть высказывание Серго Орджоникидзе о правовом положении горцев, которое сохранилось на всем протяжении царизма в России (со дня «замирения» до Великой Октябрьской социалистической революции):

«Положение горцев до революции было самое ужасное. Горцы находились почти вне закона. Горцев считали только разбойниками, и за убийство горца почти не привлекали к ответственности. За горца, убитого на казачьей земле, решительно никто не отвечал. Горец за хранение у себя оружия подвергался полному разгрому. За самое малейшее проявление протеста целый аул подвергался экзекуции».

М.М.Базоркин — «История происхождения ингушей». Нальчик. 2002 г.