На прошлой неделе медийное и экспертное сообщество наряду с созданием пропрезидентской Нацгвардии переваривало очередной пакет антитеррористических законопроектов, призванный покарать не только террористов, но и их пособников. Правда, за стандартными формулировками пояснительной записки к нему осталось неясным, а каков истинный смысл его появления на свет. Изучив данные статистики и сам пакет антитеррористических законопроектов, свое мнение
корреспонденту ИА REGNUM высказал директор Центра изучения новых вызовов и угроз национальной безопасности Александр Сухаренко.
Передовая Ингушетия?
Антитеррористический пакет внесли в нижнюю палату парламента глава Комитета Госдумы по безопасности и противодействию коррупции Ирина Яровая и председатель аналогичного комитета в Совете Федерации Виктор Озеров. По словам последнего, идея этих законопроектов возникла во время поездки комитета в Ингушетию. Чем же так поразила Озерова именно эта республика неясно, поэтому обратимся к официальной статистике. По данным ГИАЦ МВД России, за последние 6 лет количество регистрируемых террористических преступлений в Ингушетии варьировалось от 35 в 2010 году до 54 в 2015-м. Самыми беспокойными выдались 2011-й и 2014-й годы — 67 и 64 преступления, соответственно. В общероссийском рейтинге по количеству таких преступлений Ингушетия занимает 3-е место. Правда, их раскрываемость оставляет желать лучшего. Если в 2010 году нераскрытыми остались лишь 8 преступлений, в 2014-м — 15, то в прошлом году — уже 34. Наряду с этим сокращается количество лиц, привлеченных к ответственности за их совершение: с 34 в 2011-м году до 20 в 2015-м. Не улучшилась ситуация и в текущем году: на 25 преступлений всего трое, привлеченных к ответственности. Таким образом, «передовой» ингушский опыт уже вызывает недоумение.
Небезопасный Кавказ?!
Не срабатывает в данном случае и традиционная отмашка на взрывоопасный Северный Кавказ, где количество террористических преступлений за прошлый год сократилось на 61%. Кроме того, там уничтожили 36 главарей бандформирований, 20 из которых присягнули «Исламскому государству» (запрещенной в России террористической группировке).
«Их ликвидация фактически парализовала деятельность организационного звена бандподполья. Восстановления его численности и единоначалия не допущено», — заявил в декабре директор ФСБ Александр Бортников.
Аналогичный вывод содержится и в расчетах «Кавказского узла». В минувшем году число вооруженных инцидентов на Северном Кавказе снизилось со 141 до 86, взрывов — на 45% (с 20 до 11), а терактов — на треть (с 9 до 6). Общее число жертв — убитых и раненых — сократилось на половину — с 525 до 258. При этом если в 2014 году погибли 341 человек, то в прошлом году — 209. Сокращение числа раненых еще более разительно — со 184 до 49. Общее число пострадавших среди гражданского населения составило 35 человек (2014 г. — 53), а из числа силовиков — 49 человек (221).
Бросок за кордон
«Вероятность проникновения на Северный Кавказ членов террористической организации «Исламское государство» является невысокой», — заявил и.о. начальника Центра по противодействию экстремизму ГУ МВД по СКФО Эдуард Рыбинцев. По его словам, установлены персональные данные подавляющего большинства лиц, выехавших за рубеж для участия в боевых действиях на стороне ИГ (более 2,9 тысяч человек). Эти сведения регулярно проверяются и дополняются. По данным ФСБ, из 214 вернувшихся боевиков 41 арестовали, а 80 — осудили. Наряду с этим силовики пресекли выезд в Сирию более 100 радикально настроенных россиян. В этой связи непонятно желание парламентариев узаконить такой состав преступления как «Акт международного терроризма» с чередой отягчающих обстоятельств и наказанием вплоть до пожизненного заключения. Практика расследования случаев морского пиратства, южно-осетинских и украинских событий наглядно демонстрирует неимоверную сложность сбора доказательств и привлечения виновных к ответственности. Большая часть российских наемников, воевавших на стороне ИГ в Сирии, была осуждена на основании признательных показаний, а не кропотливой работы следователей.
Судя по данным ФСБ, неплохо обстоят дела и с противодействием финансированию ИГ: в прошлом году было проведено около 5 тысяч финансовых расследований и возбуждено 270 уголовных дел. В оказании матподдержки ИГ заподозрено более 1,6 тысяч граждан и юрлиц. Хотя реальных приговоров по таким делам совсем немного.
Избыточные меры
Из других радикальных, но слабо обоснованных обоими законотворцами новелл следует отметить:
— снижение возрастного порога за все террористические преступления до 14 лет (хотя о повальном использовании террористами несовершеннолетних в России особо не слышно);
— запрет на выезд из страны сроком на 5 лет для лиц, официально предупрежденных ФСБ о недопустимости действий, создающих условия для совершения террористических преступлений. Ограничение на выезд может также коснуться имеющих неснятую или непогашенную судимость за террористические или экстремистские преступления;
— лишение осужденных террористов с двойным гражданством российского паспорта.
Не обошлось и без очередного ужесточения санкций профильных статей УК РФ. В частности, с восьми до десяти лет лишения свободы предлагается увеличить минимальное наказание за совершение теракта. В два раза ужесточится вилка наказаний за участие в деятельности террористической организации: вместо срока от 5 до 10 лет будет от 10 до 20 лет лишения свободы. За организацию незаконного вооруженного формирования вместо 8 лет дадут 10, а за участие в нем — не 5 лет, а 8. Несообщение о готовящихся террористических преступлениях будет наказываться штрафом до 500 тысяч рублей или трехлетним лишением свободы. От 15 до 20 лет грозит и за пособничество при захвате заложников, организации незаконного вооруженного формирования и совершении терактов. Ну и, наконец, минимальный срок лишения свободы за публичные призывы к осуществлению террористической деятельности с использованием Интернета составит 5 лет.
Зададимся вопросом, а имеет ли это смысл? По данным Судебного департамента при Верховном Суде (ВС), в прошлом году за террористические преступления (ст.ст. 205, 205.1, 205.2, 206 УК РФ) было осуждено всего 110 человек (2014 г. — 65, 2013 г. — 42, 2012 г. — 45). Правда, большая часть из них оказалась на скамье подсудимых вовсе не за теракты. В отрицательном отзыве ВС от 28.12.2013 №3 на законопроект «справедливоросов» о введении смертной казни за терроризм содержатся весьма любопытные данные: если в 2013 году за теракты, повлекшие смерть двух и более лиц, было осуждено 19 человек, то в 2014 г. — 9, а в I полугодии 2015 г. — два. За пособничество в терроризме осудили всего трех человек, а за организацию теракта — ни одного. По мнению судей, санкции статей 205 и 205.1 УК РФ и без того строгие, чтобы их ужесточать. Кстати, отзыва ВС на законопроекты Яровой-Озерова в базе Госдумы почему-то не оказалось.
Козырь в рукаве
Как и следовало ожидать, обоснование появления нового антитеррористического пакета содержалось во второстепенной его части. Вот, что сулит нам его принятие:
— расширение числа случаев для введения режима контртеррористической операции (КТО), в том числе, за счет «посягательства на жизнь государственного или общественного деятеля», «насильственного захвата власти» и «вооруженного мятежа». Как раз под стать создаваемой Нацгвардии;
— создание дополнительных межведомственных органов с правом издания обязательных для исполнения актов;
— введение административной ответственности за нарушение требований Федерального закона «О транспортно-экспедиционной деятельности», при повторном совершении которого юрлицам грозит штраф от 100 до 200 тысяч рублей либо приостановка работы до 90 суток;
— установление дополнительных требований к операторам связи и интернет-провайдерам: их обяжут хранить содержание разговоров, сообщений, изображения и звуки в течение трех лет (с марта 2015 года спецслужбы и так применяют систему СОРМ-3, которая обеспечивает сбор информации со всех видов связи, ее долгосрочное хранение и доступ ко всем данным об абонентах)
Ранее подобные «козыри» выражались в ограничении сумм денежных переводов через платежные системы, блокировке вэб-сайтов, возмещении причиненного терактом вреда за счет родственников террориста, а также в их обязанности подтверждать легальность имеющегося имущества по требованию спецслужб. Каким образом эти меры повлияли на эффективность борьбы с терроризмом непонятно.
Несмотря на слабость рассмотренных законопроектов, шансы на их принятие весьма велики, поскольку их внесли главы профильных комитетов, предварительно согласовав с силовиками. Остается надеяться, что при прохождении через Госдуму их финальная версия будет «объективным отображением необходимости формирования новых форм правовой защиты общества и государства от терроризма». А то, судя по ноябрьскому опросу ВЦИОМ, уже треть россиян сомневаются в способности властей защитить их от угрозы терактов.
http://regnum.ru/news/society/2116326.html
Последние комментарии
11 часов 44 сек. назад
11 часов 32 мин. назад
1 неделя 1 день назад
1 неделя 1 день назад
3 недели 4 дня назад
3 недели 4 дня назад
4 недели 2 дня назад
5 недель 5 дней назад
14 недель 3 дня назад
14 недель 4 дня назад